Любовный треугольник, ревность, политические разборки. Какие только версии не звучали вокруг убийства зампреда Общественной палаты Раменского района Евгении Исаенковой. А теперь новая — тем роковым вечером Евгения сообщила своему любовнику, тогда еще главе Раменского района, Андрею Кулакову о своем положительном ВИЧ-статусе. Он мог не сдержаться и убил ее.
Напомним, Евгению Исаенкову нашли мертвой в машине на пустыре на окраине города 4 мая. Эксперты установили, что скончалась общественница двумя днями ранее от удушения. А 31 мая, то есть спустя почти месяц, по подозрению в убийстве был задержан глава Раменского района Андрей Кулаков. Выяснилось, что Кулаков и Исаенкова любовники.
— Когда я узнал про то, что уже после смерти эксперты обнаружили в крови у Исаенковой вирус иммунодефицита, то все пазлы сложились, — говорит известный в районе блогер Ян Кателевский. — Видимо, она сообщила ему неприятную новость, он рассвирепел и не сдержался. То есть, возможно, это было непреднамеренное убийство, совершенное в состоянии аффекта . До меня доходили слухи, что даже Демин (председатель районного совета депутатов — Ред.) тоже считает это убийство случайным. Теперь стало понятно, почему Кулакова прикрывали, почему до сих пор нет записей с камер видеонаблюдения.
— А откуда у вас вообще такая информация?
— Я не могу раскрывать свои источники, но они довольно надежные. Кстати, не я один узнал про положительный ВИЧ статус Исаенковой. В руководстве района про это заговорили сразу после ее убийства. Так что в городе об этом давно болтают…
— Куклы вуду в доме Исаенковой, черная магия, тоже из ваших источников появилась в этом деле?
— Нет, вот про куклы это уже точно бред. Специально пускают эти слухи, чтобы выставить убитую не совсем нормальной, скажем так.
Комментарий адвоката
«Есть данные полиграфа и ДНК, но нет записей с видеокамер»
— Я понятия не имею, откуда в СМИ появилась вся эта информация по поводу болезней, кукол и так далее, — заявил «КП» адвокат Андрея Кулакова Артем Сарбашев. — Лично мы ничего такого в документах не видели. Более того, по поводу анализов, которые якобы берут у моего подзащитного, тоже неправда. Это и невозможно так быстро в условиях изоляции. А на все эти заявления и заявителей мы будем писать свои заявления, потому что вообще-то разглашение какой-либо медицинской информации без разрешения — это уголовно наказуемое деяние. У Кулакова никто никаких разрешений не спрашивал. Насколько я знаю, у родственников погибшей тоже.
— А с какими материалами дела вы знакомились на настоящий момент?
— Со всеми, что были приложены следствием к ходатайству об аресте. Результаты исследования на полиграфе, показания дочери Исаенковой, супруги Кулакова, внутриведомственная переписка о том, что ДНК моего подзащитного обнаружены в машине погибшей.
— Кулаков ходил на полиграф добровольно?
— Да, абсолютно. Его вызвали, он и пошел. Даже адвоката не брал с собой, да у него на тот момент и не было еще даже защитника, потому что защищаться ему не от чего, собственно, было. Он не виноват и был уверен в своей правоте.
— Кого-то еще допрашивали кроме Андрея Кулакова?
— Конечно. Там очень много кого допрашивали, как я понимаю. И супругу Андрея Николаевича. Она дала показания, что в ту ночь, когда произошло убийство, муж был с ней дома. Но следствие, вынося постановление об аресте, почему-то не посчитало нужным учитывать ее слова.
— То есть заключение сделано исключительно на основании исследования полиграфолога?
— И того факта, что ДНК есть в машине. Этого почему-то посчитали достаточным. Никаких других серьезных улик — биллинга, показывающего местоположение, записей с камер видеонаблюдения — нет. Мы написали ходатайства провести все эти технические исследования и запросили снять записи. Сделано это или нет не знаю пока.
— Где сейчас ваш подзащитный?
— Он в СИЗО в Серпухове. Это один из самых приличных по условиям содержания изоляторов в Московской области. Супруга и вся семья очень поддерживают Андрея Николаевича.
— Даже не смотря на все заявления про любовные связи?
— Да. Жизнь-то продолжается.
