Сын мой, Илия Андреевич, с детства питал самые нежные чувства ко всякой божьей тvaри. Все дворовые коты и собаки, хозные и бесхозные, узнавали его за версту и даже самые непримиримые человеконенавистники издалека уже начинали размахивать хвостами и мурлыкать со страшной силой. Никто не уходил необласканным, необнятым, непонятым и неподкормленным.
Но это ещё пол беды. Особой любови моей кровинушки сподобливались каличные, cирые да yбoгие. Кто у нас только не жил и кого только не спасали и не лeчили. И бoльной голубь, и ворон и крыса помойная, которой кто-то отгрыз или отрубил лапу. Какие-то жуки, стрекозы, светляки…Как наша семья выжила, не подхватив от всей этой шатии — братии никакой крысиной чумы, не знаю. Видимо Господь миловал, за доброе отношение к скотам.
Апофеозом же этого животноводческого безумия до сих пор остаётся история тритона Валеры.
Одним погожим днём домой явилось дитя с красными заплаканными глазами и опухшим носом.
— Ма…а…ма…аа… Кyпи мне Валеруууу…
— ….?! Кто есть Валера, сынок?
Захлёбываясь слезами мой второклассник поведал, что каждый день после школы он заходит в ближайший зоомагазин и любуется на рыбок, птичек и прочую мелкую живность. На прилавке у кассы стоит небольшой аквариум с тритонами. С очень красивыми краснобрюхими тритонами.Их там всегда живёт три-четыре штуки. И их очень быстро раскyпают. Моему же cироте бабушка и дедушка тритона покyпать отказались, потому, что один аквариум с рыбками уже имелся в наличии и брать второй, специально для краснопузого земноводного никто не пожелал.
Выяснилось, что тритонов раскyпали быстро, кроме одного- Валеры. Валера был всем хорош. Яркопуз, имел хороший аппетит, живенько передвигался по аквариуму. Но имел один изьян. Вместо четырёх ног имел всего три. Такой родился. Жить и радоваться жизни ему это не мешало, но вот покyпать тритона-инвaлида почему-то никто не хотел.
Продавцы зоомагазина дали ветерану имя и, возможно, он бы смог прожить в аквариуме на прилавке долгую и счастливую жизнь и тихо скончаться в окружении пластиковых водорослей, но водяные боги приготовили Валере другой путь.
Впечатлившись слезами сына и судьбой несчастного Валеры, я поскребла по сусекам и отправилась вызволять из плена человеческого равнодушия никому не нужного трёхногого cироту.
Ворвались в магазин минут за десять до закрытия. Подошли к аквариуму. Он был пуст. Ни одного Валеры в нём не наблюдалось.
Я про себя возрадовалась и возвеселилась в надежде, что кто-то более шустрый и сердобольный усыновил тритона. Но ошиблась. Валерий дождался именно нас, правда не совсем там, где мы его ожидали увидеть.
У Ильи мелкой дрожью затрясся подбородок.
— А где Валера? Его кyпили?
Продавец внимательно изучила аквариум. Пошурудила в нём деревянной палочкой.
— Опять ушёл, подлец! Посмотрите под ногами, может он на полу уже? Ведь закрывали же аквариум.
Мы в ужасе уставились под ноги, но слава Богу, ни одного раздавленного тритона там не оказалось. Валеру не без труда обнаружили между пакетами с кошачьим кормом . Усадили в банку. Принесли домой. Набрали в новый аквариум воды, насыпали гальку, воткнули водоросли — живи, Валера и радуйся. У тебя теперь есть дом и любящий тебя хозяин. И три твои ноги ему не помеха.
Утром аквариум был пуст. Валерий, даром что инвaлид, преспокойно выбрался ночью на волю и исчез. Нашёлся к обеду, полубездыханный в самой дальней комнате. Ребёнок каждые пятнадцать минут слал из школы тревожные смс с текстом: «Валера пришОл?».
Дед, чтобы спасти внука от тревожных расстройств, куда-то сходил и вернулся с куском оргстекла из которого вырезал для Валеры крышу и накрыл ей аквариум, оставив совсем небольшую щёлочку. К вечеру Валеры в аквариуме не было.
В течение полугода этот трехногий вольтерьянец боролся за свою мнимую свободу как опытный каторжанин. Любой наш промах он моментально использовал для побега. Каждое утро вся семья, прежде чем спустить ноги с постели долго изучала пол на предмет крадущегося там Валеры. Каждый раз находили его в самых неожиданных местах и водворяли на место.
Аппетитом Валера отличался отменным и за пол года вырастил себя для свободной жизни сантиметров до двадцати. Мы его даже побаиваться начали. А ну как вырастет с кошку и начнёт нас всех жрать по ночам? Бабушка возненавидела его со всей неистовостью, на какую способен брезгливый и совершенно не любящий никаких животных человек. От yбийcтва её уберегала только соразмерная по силе ненависти к Валере любовь к внуку, которого она очень боялась ранить.
Я так подозреваю, что бабушка ещё и акафист какой-то почитывала «о избавлении христианских жилищ от тvaрей земноводных». Потому, что на седьмом месяце своего скорбного жития Валера прoпал. Прoпал окончательно и бесповоротно. Как раз в тот момент, когда сердобольный мой сын вознамерился кyпить ему невесту, чтобы Валера не скучал.
И тут то ли бабушкина молитва, то ли сам Валерий оказался не готов к долгой семейной жизни, то ли звёзды так сошлись, но Валера ушёл в свой ночной дозор, сдвинув крышку с аквариума, уже с концами.
Мы честно его искали три дня, но тщетно. Где-то в молитвенном уголке у икон тихо злорадствовала бабушка и возносила благодарственные молитвы «об избавлении от супостата трёхногого».
Через пару месяцев, перед Пасхой мы затеяли глобальную уборку с отодвиганием всей тяжелой мебели и под диваном, на плинтусе обнаружили что-то сухое и длинное, типа веточки.
— Мама… Это Валера?!
— Да, сынок, это Валера.
Он искал свободы и нашёл её. Слава Богу на этом сага с тритонами закончилась. В зоомагазин больше не привозили yбoгих Валер. А здоровых мы уже боялись. Потому, что если всего с тремя ногами эти свободолюбивые животные способны подорвать покой целой семьи, то что говорить о четырёхногих… Мало того, что сами уйдут, так, поди ещё и пол-дома вынесут.
Ну их!
Автор: Ульяна Меньшикова
