— Майя, у меня к тебе дело. И дело это важное. Постарайся сначала выслушать, а потом кричать.
— Что за дело?
— Короче, мама переезжает жить к нам.
— ЧТО?!
— Вовка убедил ее выписаться из квартиры и квартиру продал. Сказал, в новую пропишет. А сам не прописал. Ее выставили на улицу, я еду ее забирать. Ей некуда идти. Совсем. А это ведь она нам участок подарила, я должен ее забрать. Извини, что ставлю перед фактом, вариантов нет. Я поехал за мамой, ты постарайся без меня немного успокоиться.
Борис быстро вышел из комнаты, оставив Майю обдумывать новость. В услышанное не верилось.
Анфиса Александровна – мать Бориса и Владимира – пять лет назад решила распределить свое имущество заранее, чтобы после ее смерти детям не пришлось ничего делить и мучиться с оформлением наследства.
На младшего сына. Бориса, который на тот момент снимал квартиру вместе с невестой и готовился к свадьбе, Анфиса Александровна оформила дачный участок с ветхим летним строением.
«Вы ребята молодые, предприимчивые, активные. Построите дом своей мечты, разобьете сад, будете жить, как в сказке. Так что вот вам земля, а дерево, дом и внук – с Бориса».
Старший же сын, Владимир, проживающий с мамой, получил дарственную на квартиру, в которой они с мамой и проживали.
Тогда решение Анфисы Александровны казалось логичным. Подумаешь, собственник у квартиры изменился. Все равно же она там прописана. Какая разница, за кем жилплощадь числится?
Вот только недавно Вова женился. У молодой жены была доля в наследной квартире, и задумали молодые продать долю жены и квартиру мужа и купить трехкомнатную квартиру. Вроде бы тоже логичная идея: одна комната — Анфисе Александровне, одна – молодым супругам и одна – под детскую.
А теперь – вот такое вот получилось. Выгоняет новая невестка свекровь, и едет она не куда-нибудь, а в дом к Майе.
И в приюте не откажешь, прав Борис. Если бы не переписала на них свекровь свою дачу, не было бы у них дома.
И пускать активную свекровь в свой дом не хочется.
Майя мрачно окинула взглядом участок – сколько всего они еще запланировали и не успели, а теперь…
И широко улыбнулась: выход оказался простым до невероятия!
Борис настороженно открыл дверь: Майя – женщина горячая, может и характер показать. Но в доме скандалом не пахло. В доме пахло оладушками.
— Проходите, Анфиса Александровна. Оладушки только-только допекла. Надо есть, пока горячие.
— Спасибо, Майечка! Я как раз голодная.
— Садитесь, есть сметана к оладьям.
— Майя, ты какая-то слишком довольная.
— А потому, Боря, что я придумала, как поселить твою маму у нас так, чтобы хорошо было всем.
— Это как? – заинтересовались сразу и муж, и свекровь.
— У нас в северо-западном углу стоит фундамент для бани, а баню мы не построили. А канализацию и водопровод уже подвели. Сделаем вместо бани гостевой домик, отгородим ту часть сада, где хотели сделать бассейн под личный садик Анфисы Александровны, и будет у нее дом и у нас дом.
— Он же маленький, фундамент этот!
— Если все сделать эргономично и с умом, получится что-то вроде квартиры-гостинки, только отдельный домик.
— Майечка, а мне нравится, — оживилась Анфиса Александровна. – Если это ускорит дело, можем на строительство и мою пенсию пустить. И еще, у меня есть небольшие накопления, тысяч шестьдесят. Это поможет?
Удивительно, как сближает людей общее дело. За два месяца, пока строился дом, Майя с Анфисой Александровной не только не перессорились, но, наоборот, отлично поладили. А потом свекровь перебралась в маленький, но уютный домик с маленьким, но уютным садиком.
Прошло три года. Майя успела родить, сходить в декретный отпуск и снова выйти на работу. Анфиса Александровна присматривает за внуком, пока родители работают. Семья подумывает о втором ребенке.
Майя очень довольна положением дел: не нужно забивать голову вопросами садика или няни. Не нужно обдумывать, куда пристроить сынишку на вечер, чтобы сходить в кафе, театр или в гости. Все обернулось к лучшему.
Иногда человека посещает озарение. Он словно другими глазами видит предметы вокруг него, смотрит на жизненную ситуацию. Словно под другим углом, другими глазами. И тогда, неожиданно для себя, он видит простое и прекрасное решение проблемы, которая еще несколько минут казалась ему непреодолимой.
Называется это состояние внезапного озарения «инсайт». Именно оно стоит за многими научными открытиями и творческими прорывами. Элементы того, что еще недавно казалось сложной головоломкой, выстраиваются в разуме в четкую структуру, давай принципиально новое решение.
Майя испытала «инсайт» на себе, когда тоскливым взглядом окидывала недостроенную часть участка. За считанные секунды неразрешимая, казалось бы, проблема обрела решение, которое не только избавила двух женщин от сосуществования на одной территории, но и обеспечила Майю с Борисом помощью бабушки с детьми и присмотром за домом во время поездок.
Что же касается Анфисы Александровны, она слишком доверилась своему сыну. И проявила мягкость в ответ на его предательство. Могла она и указать при оформлении дарственной на квартиру право пожизненного пользования для себя, и отказаться без гарантий выписываться из своего единственного жилья, и, в конце концов, опротестовать дарственную в судебном порядке после предательства сына. Но не сделала этого.
Анфиса Александровна и раньше проявляла такую мягкость в отношении своих детей. Именно это и привило Владимиру потребительское отношение, которое закончилось для Анфисы Александровны изгнанием из дома.
С одной стороны, мягкость матери доставила неудобства Борису, которому пришлось пристраивать бездомную мать у себя. С другой же, именно из-за своей мягкости Анфиса Александровна оказалась чрезвычайно удобной безотказной бабушкой, которая полностью решила для Бориса и Майи вопрос няни для детей.
